Операция, что изменила ход войны: ветеран Сергей Тамарин об освобождении Мариуполя
13 июня Украина отмечает День освобождения Мариуполя от пророссийских террористов.
Именно в этот день в 2014 году силы сепаратистов в стратегически важном городе на Донбассе были подавлены, а на админзданиях снова подняли украинские флаги.
Как происходило освобождение Мариуполя и готова ли украинская армия к деоккупации Донбасса, Фактам ICTV рассказал ветеран войны на Востоке Украины, один из основателей батальона Азов Сергей Тамарин.
- Что можете вспомнить о своем первом дне на войне?
- О первом дне говорить трудно, чаще я вспоминаю свое первое боевое столкновение. Оно стало неожиданно результативным.
Это было 5 мая 2014 года: мы базировались под Мариуполем, и тогда пытались подавить попытки блокирования военных и милиции, которые не оборонялись своими силами, а также разблокировать захваченные админздания.
Мы понимали, на что идем.
Выезд в тот день пошел не по плану. Мы двигались двумя маленькими бусами, еще был один большой (на 20 парней, которые даже не были вооружены).
Примерно в 500 м от первого мариупольского блокпоста нас перехватила засада. Начался обстрел, враг бил довольно плотно.
Мы остановились, развернулись, прикрываясь другой машиной, начали движение в обратную сторону и параллельно отстреливались.
Уже через несколько минут мы ликвидировали двух сепаратистов, остальные успели убежать, но мы взяли в плен третьего террориста.
У нас не было раненых, они по нам не попали. А вот захваченным сепаратистом оказался "министр обороны ДНР" Игорь Какидзянов.
- Когда Азов впервые зашел в Мариуполь? Какой была ситуация в городе?
- До того момента, как батальон Азов зашел в Мариуполь, город 35 дней находился под оккупацией террористов.
Это были российские наемники и откровенные преступники. Ведь люди, которые помогали нам разведданными, сообщали о ежедневных случаях похищений гражданских людей, изнасилованиях женщин и постоянных ограблениях.
Полумиллионный город ощутил на себе, что такое русский мир.
По городу прогуливались странные люди с автоматами в руках, которые, судя по всему, находились в состоянии сильного наркотического опьянения.
На момент, когда Мариуполь снова перешел под украинский контроль, сознание его жителей довольно сильно изменилось.
- С чего началось ваше утро 13 июня 2014 года?
- На самом деле все началось еще днем 12 июня. Со своим другом Хорстом (Сергеем Коровиным) и Андреем Белецким я был на полигоне, мы тренировались, отрабатывали маневры, готовились к освобождению города.
Именно тогда поступила информация о том, что крупные силы врага планируют покинуть Мариуполь.
Нас мотивировало стремление защищать Родину. И во многих случаях это нас спасало.
Мы начали быстро организовываться, всех поднимать, загружать боекомплект в транспорт. План был готов давно, мы просто ежедневно его совершенствовали и отрабатывали.
Чтобы не допустить побега боевиков, мы начали операцию преследования. Буквально за несколько часов сборов мы двинулись под Мариуполь, остановились у блок-поста для перегруппировки.
После длительных переговоров мы буквально выпросили у генералов зенитную установку ЗУ 23-2. Все решилось лишь около 2.00 ночи. А уже после 4.00 утра 13 июня начался штурм, и мы въезжали в город.
Утро началось с того, что я в кузове пикапа въезжал в охваченный террористами Мариуполь.
- Какой была атмосфера среди побратимов перед наступлением?
- Атмосфера была зрелищная. Полторы сотни человек, которые месяц овладевали навыками пользования стрелковым оружием, базовыми понятиями о тактике и маневрах, были на самом деле готовы к защите города от террористов.
Лучшее, что может произойти в жизни настоящего мужчины, это защита родной земли. Проведя на фронте почти пять с половиной лет, я никогда бы не назвал это "своей работой".
Это мог быть билет в один конец.
Каждый из нас объективно понимал, чего можно было ожидать от российских наемников, которые поджидали нас в оккупированном Мариуполе.
Нас могли запустить, посчитать, замкнуть в кольцо и начать отстреливать. Не знаю, как оно работает, но в тот миг это придавало нам еще больше сил и вдохновения на борьбу.
- Когда вы поняли, что Мариуполь снова стал украинским?
- Это стало ясно сразу, как только прекратились первые выстрелы.
Реакция людей на появление украинских добровольцев была очень понятной - они сразу начали помогать, выносить еду и воду. Мы видели в их глазах благодарность, спасение и надежду.
Жители Мариуполя ждали, что их спасут спецслужбы, военные, отряды милиции, но это сделали мы - простые ребята с бородами, странными татуировками, в шортах и кроссовках.
Как только стихли первые выстрелы, я сфотографировал парня, который вышел на балкон с флагом Украины. Он благодарил нас, говорил, что ждал этого с первых дней оккупации.
Конечно, там есть и такие, которые не воспринимают ничего украинского, при том переезжать в Россию тоже не хотят. Но таких было меньшинство.
- Каким, по вашему мнению, могло быть справедливое наказание для сепаратистов, которые были взяты в плен во время освобождения города?
- С точки зрения украинского закона и человеческой морали, здесь все должно совпадать. Но в 2014 году тогда еще милиция боялась брать на себя ответственность, а суды отпускали на волю откровенных сепаратистов.
Все эти люди были завербованы, они возвращались на оккупированные территории и продолжали диверсионно-подрывную деятельность против Украины.
В последующие годы во многих городах, и в Мариуполе в частности, произошло несколько десятков случаев убийств украинских спецслужащих.
Это стало следствием того, что преступники не получили никакого наказания, даже такого, которое предусматривал украинский закон.
Операция, что изменила ход войны: ветеран Сергей Тамарин об освобождении Мариуполя / 5 фотографий
- Как считаете, когда Украина освободит такие города, как Донецк, Луганск, Симферополь? Чего не хватает для завершения войны с РФ?
- Главная проблема заключается в том, что нашим политикам не хватает реальной политической воли.
Воли не хватило как в 2014 году, так не хватает и сейчас.
Мы теряем свои позиции, пока оглядываемся на реакцию Европы и международных партнеров. Это не совсем государственная политика.
В 2014 году я волновался, что мой батальон не успеет войти в Донецк. Это была моя цель.
Сейчас я волнуюсь за то, чтобы не сдали последнюю границу, последние территории.
Разведение войск и неполноценные обмены пленных нивелируют настоящий украинский интерес и принцип построения государства.
Украинским политикам для решения конфликта на Донбассе не хватает характера, силы воли и политических решений. А вот украинская армия, которая сейчас подготовлена гораздо качественнее, чем в 2014 году, готова освобождать оккупированные территории.
Фото: Сергей Тамарин, Азов.
