«Именно так и надо уходить»: Владимир Меньшов о смерти, свободе и зависти
5 июля в результате осложнений, вызванных коронавирусной инфекцией, ушел из жизни 82-летний кинорежиссер Владимир Меньшов. Спустя 9 дней после кончины режиссера телеведущая Юлия Меньшова опубликовала интервью с отцом на своем канале.
«Мы снимали это интервью в конце апреля. Я хотела, чтобы оно стало самым первым на моем YouTube-канале в сентябре, не ожидая, что ему предстоит стать последним для папы, а премьеру этого фильма я перенесу на эту дату... я не успела показать папе получившийся монтаж, потому что с начала мая его здоровье стало резко ухудшаться, и мы откладывали просмотр...
Я говорила: «Знаешь, получилось очень хорошо», папа улыбался, но отвечал: «Это мы посмотрим». Сегодня 9 дней, как папы нет. Пап, надеюсь ты смотришь...», - написала Юлия в аннотации к видео.
Беседа получилась философской - Юлия и Владимир поговорили о судьбе, таланте, свободе и смерти.
Свобода
«Она есть, но, с другой стороны, это понятие диалектическое. Есть такие ситуации, когда несвобода лучше, чем свобода, и надо это иметь в виду. Когда свобода переходит в расхристанность, разнузданость - это не очень хороший вид свободы.
Когда я снимал кино при советской власти, не хочу ничего плохого о ней сказать, но я все время ощущал себя в узде. Что я покажу материал, а мне скажут: «Вот это, это и это уберите». Это было ощущение несвободы очень тяжелое. Ты был вынужден делать нечто, что противоречит твоему пониманию эстетическому и даже гражданскому. Я две картины снял в ощущении абсолютной свободы: «Ширли-Мырли» и «Зависть богов». Меня никто не контролировал. Но это была уже свобода взрослого и ответственного человека. Это было очень важно. Я сам уже не перехлестывал через край. Ответственная свобода - так бы я определил это».
«Свободомыслящий человек - понятие тоже скользящее. В одном возрасте тебе кажется, что он свободно мыслит, через некоторое время общения ты понимаешь, что там много штампов в размышлениях. Получается, что абсолютно свободомыслящих людей я не встречал. Мне кажется, что я свободомыслящий человек, а потом я вспоминаю свои мысли годичной, двухгодичной, десятилетней давности и понимаю, что эти мысли не были свободными.
Я думаю, главный итог моих чтений и поиска информации - освобождение от стереотипов. Я зарекся от резких выводов. Не люблю. И в других этого не люблю. Понимаю, что человек еще не достиг мудрости, поэтому так легко направо и налево раздает оценки».
О правде и зависти
«Умение говорить себе правду - полезное качество, в молодости особенно, когда ты можешь себя подстегивать. Мне была свойственна зависть, и я ее хорошо запомнил и выжигал из себя. Она мобилизует самые мерзкие стороны характера. Хреновое качество».
О книгах и любимых писателях
«Во взрослом уже состоянии я прочел Алксандра Ивановича Герцена «Былое и думы», и нахожу, что эта книга - пожалуй, лучшее, что написано на русском языке. С годами у меня остались два писателя - Чехов и Гоголь. Чехов - невыносимо талантливый человек. А Гоголь - просто особая фигура. Его владение словом, фантазия - неимоверно. Хотя, когда он начинает морализовать, становится скучноват. Я очень многому научился из книг. Родители нашим воспитанием почти не занимались. Из книг именно познавал многое, поведенческие образцы даже брал оттуда».
О смерти
«Уход из жизни людей своего поколения я воспринимаю спокойно. Пора. Именно так и надо уходить, ничего не поделаешь, естественный процесс. Сам о смерти думаю. Чтобы где-то на улице не скосило. В постели умереть спокойно [хочется]. И закончить дела.
Поскольку мне 82-й год, я могу сказать, что я, конечно, готовлюсь к смерти, я думаю, что надо бы довести курс, надо успеть сделать что-то. Есть хлопоты, которые должны быть завершены, чтобы не бросать их на середине. Я думаю о маме, которая может остаться одна, и у которой будет не очень веселая жизнь после этого. Но слава богу, у нас есть ты, и внуки, и Игорь. Готовиться надо, но не на гроб мерки снимать, а готовиться к тому, что ты подведешь итог этой жизни».
