Инцидент в Керченском проливе: эксперт из США о шансах Киева в Гааге
Нарушила ли Россия одну из конвенций ООН, задержав украинские корабли в Керченском проливе? На фоне арбитража в Гааге эксперт из США объяснил DW, почему ситуация неоднозначная.
Спустя почти три года инцидент в Керченском проливе рассматривает расположенный в Гааге Постоянный третейский суд (ПТС). Начиная с понедельника, 11 октября 2021 года, в течение недели запланированы несколько заседаний. Ключевым считается вопрос юрисдикции. В интервью DW профессор по международному морскому праву Военно-морского колледжа США Джеймс Краска рассказал, в чем сложность этого дела, и каким может быть решение арбитража.
DW: В апреле 2019 года Украина инициировала рассмотрение дела об инциденте в Керченском проливе в Постоянном третейском суде в Гааге, обвинив Россию в нарушении Конвенции ООН по морскому праву. Поводом стало задержание кораблями РФ в Керченском проливе осенью 2018 года двух украинских военных катеров и буксира с экипажами, которые направлялись из Одессы в Мариуполь. Насколько это сложное дело или здесь все понятно?
Джеймс Краска: На самом деле ситуация очень неясная, очень непрозрачная, потому что накладываются друг на друга несколько вопросов. Первый - находятся ли Украина и Россия в состоянии вооруженного конфликта? Если да, то у Украины нет права на свободу навигации. Второй вопрос - если это мирная ситуация, то между двумя странами работает Конвенция ООН по морскому праву и двусторонние соглашения.
Россия возражает против украинской позиции, ссылаясь на 298-ю статью конвенции, согласно которой, военные действия могут быть исключены из арбитража. Россия считает, что это как раз такой случай. Украина и Международный трибунал по морскому праву (МТМП) в Гамбурге в своем промежуточном решении считают, что речь идет о правоприменительной деятельности, а поэтому рассмотрение может быть продолжено.
- А вы как эксперт к чему склоняетесь?
- Я бы сказал, что ситуация похожа на военную деятельность, в которую были вовлечены украинские военные корабли, а также корабли береговой охраны России, которым помогали российские вооруженные силы. Но трибунал почти единогласно решил, что это правоприменительная деятельность. В более широком контексте риск заключается в том, что, если мы позволим Третейскому суду определять, что является военной деятельностью, а что - нет, он сможет обходить 298-ю статью, а это - предохранительный клапан, которым пользовалась не только Россия, а многие государства, включая Великобританию, которые согласились на конвенцию при условии, что их военные действия не будут рассматриваться.
- Что вы считаете самым сложным в этом деле?
- Думаю, что это именно вопрос юрисдикции, то есть может ли ПТС рассматривать это дело.
- Вы упомянули Международный трибунал по морскому праву в Гамбурге, который в мае 2019 года обязал Россию вернуть Украине суда и экипажи. Это было сделано спустя несколько месяцев в рамках обмена удерживаемых лиц. Как это решение может повлиять на рассмотрение в Третейском суде?
- Я считаю, что то решение было ошибочным, поскольку в моем понимании это были военные действия. В сообществе юристов есть посыл - пытаться решить проблему, а не уйти и сказать, что это не наша юрисдикция. Но опасность такого подхода заключается в том, что это отбивает желание у других государств участвовать в рассмотрениях, если они не могут положиться на исключение для военных действий согласно 298-й статье.
- С точки зрения Киева, дело ясное - международное право признает Крым украинским, а значит, он может посылать свои военные корабли куда захочет вдоль своих берегов. Или это не так?
- Это так, но нужно помнить, что арбитраж не уполномочен рассматривать территориальные вопросы. А мы все знаем, что здесь речь идет о большем споре по Крыму и территориальном суверенитете после вторжения России. Это все более широкий контекст, но власть Третейского суда ограничивается морским правом.
- Какого решения вы ожидаете и когда? Это вопрос месяцев или лет?
- Думаю, это вопрос 8-9 месяцев, и доводы Украины возобладают.
- Это полностью новая ситуация или похожие случаи были?
- Было несколько случаев, когда государства задействовали 298-ю статью, например, в споре между Филиппинами и Китаем в Южно-Китайском море (в 2016 году ПТС признал незаконными притязания Китая на большую часть Южно-Китайского моря. - Ред.). Тогда судьи ПТС рассматривали похожие исключения военной деятельности согласно 298-й статье. И хотя Китай в целом проиграл спор, суд сказал, что некоторая деятельность была скорее военной, а потому не принял по ней решения.
- Если Украина выиграет, Киев, возможно, хотел бы получить компенсацию. Пойдет ли на это Москва?
- В международном праве всегда есть проблема, согласятся ли стороны с вердиктом и будут ли его выполнять. Я ожидаю, что Украина возьмет верх, возможно, ей присудят какую-то компенсацию, но есть основания сомневаться, что Россия выполнит свои обязательства.
- Один из пяти судей, которые рассматривают дело, - представитель России. Насколько справедливым может быть рассмотрение?
- Это известный ученый и юрист из России. В таких судах всегда есть проблема, смогут ли судьи избавиться от своей национальной предвзятости. Это сложно, но судьям это часто удается. Это трудно оценить. Если посмотреть на решение гамбургского суда, то, возможно, в данном случае голоса судей разделятся четыре к одному.
