Одесская полиция 100 лет назад. Часть вторая: миф о столице криминального мира
Спустя почти 100 лет порядок на одесских улицах вновь начала охранять полиция. В связи с этим "Думская" решила снова удариться в старину и выяснить, как была устроена наша полиция до революции 1917 года, сколько зарабатывали и брали ли взятки тогдашние стражи закона. Вашему вниманию предлагается вторая часть исследования спецкора Александра Сибирцева. Первую читайте здесь.
Многие любители одесской мифологии будут разочарованы - Одесса до революции вовсе не была столицей криминального мира Российской империи.
Уголовным легендам "за Одессу-маму" положили начало лихие репортеры из дореволюционных бульварных листков. Острые, но зачастую придуманные криминальные истории расхватывались читателями, как горячие пирожки. Позднее миф о тотальной криминализации одесской дореволюционной жизни развил в своих "Одесских рассказах" талантливый советский писатель Исаак Бобель, более известный читателям по псевдониму Бабель, а уже в наше время тема "Одесса - воровской город" была раскручена в цикле блатных песен поэтом и бардом Розенбаумом и подхвачена создателями столь же "достоверного" телесериала "Ликвидация".
На самом деле, количество уголовных преступлений в пересчете на население в дореволюционной Одессе вовсе не превышало средних показателей по стране. Их было меньше, чем в Баку и Казани, не говоря уж о столицах - Санкт-Петербурге и Москве, где грабили и убивали в три раза чаще, чем у нас. В 1909 году на сто тысяч одесситов приходилось лишь 224 осужденных за уголовные преступления. В Казани их было 384, в столице современного Азербайджана - 353, а в Питере - почти 700!
Не соответствуют истине и легенды о "синдикате воров", который якобы орудовал в Одессе до революции - в ежемесячных отчетах МВД вплоть до 1917 года нет ни единого упоминания о существовании в городе всесильного криминального общества, хотя бы отдаленно напоминающего группировки Ангерта и Стояна конца 1990-х.
Но и без "мафии" в современном смысле одесским полицейским скучать не приходилось: преступность была, и самая разнообразная. Наибольший материальный ущерб одесситам причиняли форточники, которые пробирались в квартиры через окна; "барахольщики", воровавшие сушившееся после стирки во дворах и на чердаках белье; "халамидники", кравшие товар с прилавков; "майданщики", "выбивавшие" кошельки на площадях во время уличных гуляний, и "щипачи" - воры-карманники.
Но главным раздражителем были, конечно же, аферисты, создавшие Одессе дурную славу. В 1910 году в Минске арестовали мошенника Досковского, который наладил поставки в Одессу... дохлых крыс! Тогда в Городе в очередной раз произошла вспышка чумы, и объявили карантин. О роли крыс в распространении заразы было уже хорошо известно. В связи с этим городская управа распорядилась премировать население за каждого пойманного грызуна - давали по 10 копеек. Мошенник скупал мертвых крыс в нескольких городках по копейке за штуку, а затем в мешках переправлял их в Одессу, где и получал за "добычу" вознаграждение. Свой дурно пахнущий товар Досковский переправлял железной дорогой под видом "стратегического", исправно платя военным взятки.
Были среди одесских преступников и специалисты по угону "личного транспорта". Для их поимки в Сыскной части состояло несколько сыщиков, прекрасно разбиравшихся в лошадях. А для поиска злоумышленников по горячим следам в 1912 году создали целое подразделение кинологов - кстати, первое в империи.
Красивый миф о "короле одесского преступного мира" Мишке Япончике тоже далек от правды. Михаил Винницкий отбывал срок на каторге вплоть до февраля 1917 года, и до начала смуты в Одессе о нем никто не знал. Надо сказать, сидел он по не очень уважаемой в преступном мире статье - за убийство полицейского.
Выйдя на свободу, Япончик занимался банальным рэкетом, обложив данью одесских коммерсантов. И "хозяйничал" так всего пару лет, после чего был благополучно ликвидирован большевиками.
Вплоть до начала Первой мировой войны случаи применения преступниками огнестрельного оружия были крайне редки, чему имелись свои причины: пистолеты и револьверы были слишком "громким" оружием, поэтому профессиональные разбойники шли на "гоп-стоп" - уличные ограбления с ножами, дубинками и кистенями.
Полиция пистолеты и револьверы тоже использовала нечасто. Городовые предпочитали свистки, а в качестве ударно-ошеломляющего оружия - сабли в ножнах. По свистку ближайшие дворники в обязательном порядке должны были бегом являться к постовому и выполнять любые его приказания. Ну а удар даже спрятанной в футляр шашки - это серьезно, круче только современная резиновая дубинка
В любом случае, личное оружие городовых было не очень приспособлено для полицейской службы - штатным револьвером полиции до революции являлся громоздкий револьвер системы Смита-Вессона. Исключением были сотрудники Сыскной части, которым позволяли пользоваться любым удобным оружием. Впрочем, покупалось оно уже за личные деньги.
Уровень "благочиния", как тогда называли общественный порядок, был на вполне приличном уровне и соответствовал образу уютного и безопасного уездного портового города, коим и являлась до революции Одесса.
Сотрудники одесской Сыскной части не стали сотрудничать с большевиками - в отличие от своих питерских коллег, которым - уже сгнившим в расстрельных рвах - потом посвятили целую серию сериала "Рожденная революцией". Советская власть не осталась в долгу и отомстила многим из них: например, в марте 1919 года в ЧК был расстрелян последний полицмейстер Одессы Сергей Васильевич фон дер Ховен. Вместе с ним сложили головы с десяток не успевших бежать в Константинополь сотрудников Сыскной части и приставов. Новые власти, состоявшие из профессиональных преступников, вроде Котовского, не хотели и не могли оставить в живых своих бывших врагов.
Продолжение следует...
Автор - Александр Сибирцев
