Я не перестал ходить пешком по Киеву и ездить в метро - общения больше, но агрессии нет
Влащенко: У нас сегодня в гостях вице-премьер -министр Павел Розенко. Здравствуйте, Павел. Вы - член нового правительства Владимира Гройсмана. Саакашвили назвал это новое правительство "сборищем бездарей". Как вы объясните его гнев? Розенко: Я в своей деятельности менее всего хотел бы сейчас обсуждать Саакашвили. У меня к нему отношение как к главе администрации. Я уже слышал какое-то его опровержение и считаю, что от него мы все ждем гораздо большего. Я знаю настроения в Одесской области. Поступает очень много жалоб и предложений - от него очень много ждут именно жители Одесской области. Я хотел бы, чтобы часть своих эмоций, часть своего упорства он как можно больше направлял на деятельность в Одесской области. Безусловно, он политик, хотя формально он, вроде бы, госслужащий. Безусловно, рот ему закрыть никто не может, но у меня лично нет никакого желания дискутировать с ним на камеру. Если у меня персонально будут к нему претензии, я никогда не скажу это на камеру. Я позвоню ему и скажу, что мне не нравится. Если у него будет такой же контакт с другими членами правительства, и он все свои претензии будет решать в рабочем режиме - от этого выиграют все.
- Чем отличается правительство Яценюка от правительства Гройсмана? И чем отличается один от другого по манере вести дела?
- Первое, чем отличается - составом правительства. Правительство обновилось на 70%. Это совсем другое правительство, совсем другие подходы. Сравнивать сейчас чрезвычайно трудно. У меня достаточно высокая оценка членов правительства Яценюка, но то правительство выполнило свою миссию, и оно должно былоуйти. И ушло.
- Какую миссию правительство выполнил
- Старт реформирования цены на газ, то, что сделали в социальной сфере, успехи в реформировании полиции. Но были сделаны и точечные непопулярные решения, которые накопили негатив на правительство. Относительно правительства Гройсмана - то здесь нет случайных людей. Все министры - высокопрофессиональные.
- Вы курируете соцполитику, культуру и здравоохранение. Как вы разграничиваете деятельность с министрами?
- Вице-премьер - это, все-таки, координатор, коммуникатор между разными министерствами. Министр несет полную ответственность за конкретную сферу своей деятельности. Например, когда мы говорим о реформе здравоохранения, то мы понимаем, что это не только проблема Минздрава. Здесь и финансы, и социальная политика, и нацбезопасность. Кроме того, что вы назвали, я являюсь еще руководителем правительственного комитета по вопросам гуманитарной и социальной политики. Туда входят семь министров, заместители министров. Это первое звено, которое выводит проекты актов, законопроекты Кабмина перед тем, как они зайдут в правительство.
- А у вас есть внутреннее ощущение, что вы хорошо разбираетесь в здравоохранении или культуре и что вы можете курировать эти реформы?
- Когда меня назначали на должность министра соцполитики, вокруг этой должности не было ажиотажа. Потому для всех Министерство соцполитики - "похоронная команда", "похоронное" министерство, где человек полностью теряет свою политическую карьеру. Мне очень приятно, что когда формировалось новое правительство, то на пост министра соцполитики уже был целый ажиотаж. Это потому, что мы за год и четыре месяца работы показали то, что у нас на таком тяжелом направлении можно достигать успеха и тезис о непопулярных реформах можно спокойно заменить на то, что даже непопулярные реформы можно сделать популярными, если общаться, коммуницировать с людьми. Мы создали команду, которая сегодня готова к любому вызову и к любой реформе.
- А какую реформу вы там провели? Система субсидий - это не реформа, а костыли для нынешней социалки.
- Но когда ломается нога - другого варианта, чем костыли, нет. Да, через месяц их надо отбросить, но у нас не было времени думать, как сделать систему поднятия жизненного уровня населения, чтобы адекватно ответить на рост цен на газ, в тот момент. Было принято правильное решение - резко поднять цены на газ. Нам надо было быстро найти "лекарство". И мы реформировали систему субсидий. 5,5 млн украинских семей зашли в ту систему субсидий.
- Разве вы не считаете позором для 40-миллионной страны, когда 5,5 млн человек получают субсидии?
- Через 5 лет, если у нас будет 5,5 млн или больше, это будет провалом социальной политики. Если мы говорим о долгосрочной реформе - год-два - это положительный результат. Мы быстро сняли напряжение у населения.
- Сейчас самая острая реформа - пенсионная. Когда мы сможем ее провести и в чем ее концептуальная суть?
- У нас есть прекрасные документы: стратегия президента "2020", коалиционное соглашение, программа деятельности правительства. Там основы пенсионной реформы заложены. Первый базовый вопрос - трехуровневое пенсионное обеспечение наших граждан. Это - наша стратегия, когда украинец будет иметь возможность получать пенсию из трех источников: солидарной системы, накопительной и негосударственного пенсионного страхования. Это цель, к которой мы должны идти. Четыре законопроекта по введению накопительной системы правительство Гройсмана уже подало в ВР. У нас вокруг этого идут очень тяжелые дискуссии с МВФ, потому что, кроме введения трехуровневой системы, надо навести порядок в солидарном уровне, там, где есть большие расходы государственного бюджета - 144 млрд.
- Если вы поездите по Украине, то вы увидите начальника Пенсионного фонда, который живет гораздо лучше, чем все его подопечные.
- Не согласен. Возможно, вы перепутали с налоговой администрацией, прокуратурой и судами. Чтобы сделать невозможными все эти вещи, наша команда, которая пришла в Министерство соцполитики, и новое руководство Пенсионного фонда первое, что сделали - провели аудит, верификацию Пенсионного фонда. Мы нашли 80 тыс., условно говоря, сомнительных дел, по которым есть вопросы. Ведь деньги можно зарабатывать только на сомнительных делах: на двойных выплатах, выплатах мертвым душам. Сейчас взяло на себя инициативу Министерство финансов. При наличии политической воли пенсионную реформу можно сделать до конца этого года - принять необходимые законодательные акты для введения пенсионной системы. Если брать накопительную систему, то я считаю, что у нас есть все возможности в связи с тем, что мы выходим на тренд экономического роста - мы имеем возможность ввести накопительную систему с 1 июля 2017 года.
- Это только вы видите признаки экономического роста. Мы пока видим только падение банков, инфляцию и все остальное.
- Даже падение банков можно рассматривать как прогресс. То, что сейчас рушится - это были не классические банки, а классические помойки. Это все сейчас делается для того, чтобы очистить банковский сектор. Это будет только позитив нам, когда на рынке банковских услуг останутся только надежные, прогнозируемые банковские структуры. От этого выиграет все общество.
- Говорят, что никто не хочет становиться министром Минздрава, потому что это будет человек с портфелем, но без полномочий. Насколько это так?
- Я сам чрезвычайно озабочен тем, что у нас отсутствует сегодня министр Минздрава. Это плохой сигнал для системы, для рынка. И поэтому обращаюсь в очередной раз к ВР в рамках коалиции согласовать кандидатуру министра здравоохранения. Безусловно, министерство непростое. Оно разбито на сферы влияния, а за каждой сферой стоит отдельная фамилия. Но и человек, который возьмется за наведение порядка в этой сфере, может абсолютно полностью рассчитывать на всю поддержку - меня, как вице-премьера, премьера и президента. Я и с Гройсманом, и с Порошенко неоднократно говорил на эту тему. Я вижу, что, кроме интереса сделать для людей качественную систему здравоохранения, у нас ни у кого других интересов и построения схем нет.
- Почему тогда ВР не может прийти к единой кандидатуре в Минздрав?
- Потому что в ВР есть очень много различных влияний и течений. Не всегда то, что предлагается извне, приемлемо для правительства, ведь очень часто предлагаются люди с соответствующим шлейфом, с соответствующим желанием не реформировать систему, а возглавить схему. Поэтому такое придирчивое у нас отношение к выбору кандидатуры на руководителя Минздрава.
- Вы сказали, что цена на газ в Украине зафиксирована на годы. И когда будет рост социальных стандартов, потребители смогут отказаться от субсидий. А почему вы считаете, что эта цена зафиксирована на годы? Цену на газ регулирует рынок, а вы собираетесь рукотворно это регулировать?
- Мы можем сегодня сказать о том, что, несмотря на все предыдущие динамики, будут колебания цены, но не будет уже таких резких скачков роста цены на газ, которые были последние два года. Далее колебания уже будут действительно рыночные.
- Себестоимость добычи газа в Украине - 500 грн. За счет чего пристройка до 6879 грн за тыс. кубометров?
- Когда была зафиксирована цена на газ, добыча "Укргаздобычи" сократилась за 5-7 лет в два раза. Потому что такой низкой ценой на газ, где была указана только себестоимость и не вкладывалось ни копейки в развитие этого предприятия, повышение заработных плат рядовым сотрудникам, просто убивалась украинская газодобыча.
- А может, она убивается совместными проектами, нелегальными скважинами?
- 100%. Надо наращивать добычу собственного газа и становиться реально энергонезависимым государством. Потому эти все разговоры про дешевый газ собственного производства ведут к сокращению собственной добычи. И кому-то очень выгодна такая ситуация - когда собственная добыча падает, а у нас появляется один монополист, российский "Газпром", на схемах которого у нас за последние 20 лет обогатились газовые короли и королевы. Конечно, они боятся потерять этот сегмент своего собственного обогащения.
- Что вы скажете о монетизации субсидий?
- Речь не идет сейчас о монетизации, потому что это будет сделать трудно, по администрированию дорого и невозможно. Речь идет о монетизации остатков, о монетизации экономии. Когда говорят о том, что система субсидий не привлекает людей к экономии ресурса - мы хотим применить механизм, когда человек, который получает субсидии, прикручивая газ, может сделать экономию на своей субсидии. В конце отопительного сезона у него на счету скопится определенная сумма экономии, которую мы можем монетизировать, и люди получат реальные средства, или эти средства она может направить на энергосбережение своего собственного дома, чтобы уже в следующий отопительный сезон экономить еще больше и получать еще большую выгоду от этого.
- Кириленко, будучи министром культуры, не провел аудит всех многочисленных направлений. Будете ли вы настаивать на том, чтобы сейчас немедленно началась эта работа, чтобы понять, какие финансовые потоки там ходят, для того, чтобы начать революционное реформирование государственного сектора культуры?
- Мы уже обсуждали с Нищуком проведение аудита. У нас есть идея привлечь мощную международную аудиторскую компанию, которая проведет настоящий, нормальный финансово-экономический аудит модели культуры, которая сегодня есть в Украине. И мы тогда совместно сможем выработать идеи относительно изменения подхода к финансированию культуры. Кириленко строил модель так, как он считал целесообразным. Он предпринял определенные меры, которые, возможно, не воспринимались широкой общественностью.
- Жаль только, что общество не узнало какие.
- Это проблема коммуникации. Возможно, одной из причин, что предыдущее правительство должно было уйти в отставку, было то, что не было коммуникаций.
- После того как вы возглавили Министерство соцполитики, на вас посыпался шквал критики. Как вы лично это пережили и готовы ли вы к этому дальше?
- Я как два года назад ходил пешком Киевом и ездил в метро, так совершенно спокойно делаю это и сейчас. Внимания больше, общения больше, но агрессии нет. Есть недовольство, есть много замечаний, но я в публичной деятельности работаю в течение последних 20 лет, и у меня есть желание работать в правительстве, вдохновение, силы, идеи сделать страну лучше в социальной политике, в системе здравоохранения и внести свой вклад в реформирование культуры. Хотя я не являюсь глубоким специалистом ни в культуре, ни в системе здравоохранения.
- Ваш вопрос?
- Когда вы в последний раз мощно улыбались, смеялись?
- Когда Савченко вернулась в Украину. Большое с пасибо, Павел. 112.ua
