Интервью с победителями «Дакара» и «Африка Эко Рэйс»
Сезон 2017 года для российских гонщиков начался очень успешно, победами сразу на двух знаковых ралли-рейдах - «Дакара», который вот уже восемь лет проводится в Южной Америке, и «Африка Эко Рэйс», проходящий по маршруту старого, оригинального «Дакара».
Благодаря содействию компании Total, партнера команды «КАМАЗ-мастер», мы пообщались с тремя триумфаторами этих гонок - победителем «Дакара-2017» в зачете грузовиков Эдуардом Николаевым, занявшим второе место в этом же зачете Дмитрием Сотниковым и победителем «Африка Эко Рэйс» Андреем Каргиновым.
Вопрос: В прошлом году «КАМАЗ-мастер» не удалось добиться успеха на «Дакаре», но на этот раз все прошло отлично, вы завоевали два первых места. Что изменилось за этот год? Благодаря чему удалось добиться такого успеха?
Эдуард Николаев: После прошлогоднего поражения мы не опустили руки, продолжали упорно готовиться. Здорово, что в этом «Дакаре» мы победили - окупился наш труд на протяжении целого года. Но, конечно, нельзя отрицать и значимость такого фактора, как удача. В прошлом году все сложилось не в нашу пользу, на этот же раз повезло. За три дня до окончания марафона за первое место боролись три или четыре экипажа, которых разделяли всего несколько минут.
Достаточно сказать, что на этом «Дакаре» я не пробил ни одного колеса - такого прежде у меня никогда не было. Ну и, конечно же, мы прибавили - много выезжали в этом году на тесты, изменили развесовку машин, чтобы быстрее ехать на скоростных участках, которых было много год назад. И в этом году было видно, что мы уже на таких участках не проигрывали. Так что результат принесло все вместе - и работа команды, и подготовка экипажей, и удача.
Вопрос: Но ведь к каждому «Дакару» специально готовятся все команды, не только «КАМАЗ-мастер». Тот же де Рой вовсе не почивал на лаврах после прошлогодней победы, он тоже делал все, чтобы его грузовик оказался еще быстрее на скоростных спецучастках. Тем не менее, он проиграл. Можно ли сказать, что конкуренция уже настолько высока, что исход гонки зависит от мельчайших нюансов, а вовсе не только от подготовки?
Эдуард Николаев: Да, можно так сказать. Де Рой - один из самых сильных наших соперников, и он любит, когда борьба плотная, когда нужно атаковать до последнего дня. Действительно, профессиональные команды готовятся практически на одном уровне, и мы настолько близки, что победителя могут определить какие-то мелочи - небольшое преимущество в скорости, или надежности, или даже физическая подготовка пилотов. К счастью, у нас с последним все очень хорошо - после того, как мы начали заниматься с Олимпийским комитетом России, нам удается даже марафонские этапы проходить на одном дыхании.
Вопрос: Дмитрий, вы заняли второе место - не победа, но это ваш лучший результат на «Дакаре». Вы рассчитывали перед стартом гонки подняться так высоко?
Дмитрий Сотников: В этом году у меня было больше возможностей побороться за высокий результат, ведь в предыдущие годы я пилотировал «боевую техничку», а в этом - одну из основных машин. Конечно, поначалу нервничали - из-за прошлогоднего поражения, из-за очень сильного состава участников, да и начало гонки получилось непростым. Но потом, оценив уровень соперников, поняли, что можно бороться. Было ясно, что на подиум приедет даже не самый быстрый на трассе, а тот, у кого будет меньше остановок.
Разумеется, после трех «Дакаров» уже хотелось поучаствовать в сражении за подиум, и у нас это получилось - наша тактика, ехать как можно надежнее, полностью себя оправдала. Начали наращивать темп только ближе к концу дистанции, когда ситуация начала проясняться. Потому что поначалу быстро ехали все, но постепенно соперники отсеивались, и к концу гонки осталось три экипажа. Было удивительно видеть, насколько плотным оказалось соперничество, но это добавляло нам мотивации, заставляло бороться еще напряженнее.
Вопрос: Был даже момент, когда вы лидировали в гонке. Вы думали, что можете победить?
Дмитрий Сотников: Да, был шанс и на первое место, в голове мелькала мысль о победе, но она скорее мешала, так что мы старались гнать ее от себя. Конечно, приятно лидировать в гонке, и отношение участников к тебе уже совсем другое - ты больше не «боевая техничка», с тобой уже начинают считаться.
С другой стороны, мы все понимали, что полторы-две минуты - это ничто по меркам ралли-рейдов. Причем, при столь плотной борьбе, когда машины находятся в пределах прямой видимости, очень сложно оторваться друг от друга, так что я понимал, что все решит какой-то случай, что-то произойдет, что либо подарит тебе шанс, либо лишит тебя их.
Так и получилось - был сложный день, отрывы резко выросли, до восьми минут. В общем, все действительно решала удача. Поначалу нам везло немного больше, в конце - немного меньше, но нужно было сохранять спокойствие.
Вопрос: Насколько отличается поведение «боевой технички» с модулем запчастей?
Дмитрий Сотников: На самом деле, не сильно. На «боевой техничке» чуть-чуть иные регулировки подвески, но особых минусов я не ощущал. Больше тормозит сама функция помощи другим экипажам - машина же может ехать практически так же быстро. Конечно, больший вес может играть свою роль на некоторых покрытиях или в каких-то специфических условиях, но далеко не везде, и я этого практически не ощущал.
Вопрос: Организаторы, во главе с Марком Комой, постарались создать спецучастки со сложной навигацией. Как обычно в Южной Америке, были высокогорные участки. Были и пески. Что на этом «Дакаре» показалось вам самым сложным?
Дмитрий Сотников: Сложности возникли неожиданно - после дождей на трассе были места, которые казались сухими, и внедорожники там легко проезжали, а грузовики тут же «садились» - особенно после первой пятерки, которая разрушала поверхностный грунт. Айрат Мардеев на этом пострадал, да и я один раз попал - к счастью, я потерял только 10 минут, потому что меня вытащил Эдуард. Так что главной проблемой стало то, что машина проваливалась в тех местах, где ты этого совершенно не ждешь. Конечно, дожди на южноамериканских «Дакарах» бывали и раньше, но такого, как в этом году, я не помню.
Хотя и в других компонентах, действительно, сложность возросла, в том числе с точки зрения навигации. В нее нужно было вникнуть, так как брать точки стало сложнее. Все ждали, что в 2017-м, как и в прошлом году, будет много «раллийных» скоростных допов, но, к нашему удивлению, организаторам удалось найти участки с бездорожьем, а гор стало меньше, так что этот «Дакар» был больше похож на классические ралли-рейды. Все это, конечно, осложнило марафон в целом, но прошедший дождь добавил гонке непредсказуемости.
Вопрос: Андрей, в то время как ваши коллеги выступали на ралли-рейде «Дакар», вы мчались к финишу в Дакаре на «Африка Эко Рэйс». Споры о том, какой «Дакар» настоящий и более «правильный», идут давно - особенно после прошлого года, когда большая часть спецучастков больше напоминала раллийные допы. Ваша точка зрения на этот вопрос?
Андрей Каргинов: Ни одна гонка не похожа на другую - будь то ралли-рейд Дакар в Африке, официальный «Дакар» в Америке или «Шелковый путь». У каждой гонки свои изюминки, и участники их с нетерпением ждут. Я впервые выступал в Африке за рулем - до этого лишь 10 лет назад проехал гонку в роли механика. Новость о том, что я поеду на «Эко Рэйс», я воспринял позитивно - мне было интересно узнать, насколько хороша наша машина, насколько силен экипаж. И по итогам ралли-рейда мне лично все понравилось. Сравнивать эту гонку с «Дакаром» сложно - конечно, тут больше песков, больше бездорожья, но зато нет жары. Максимальная температура была в районе 30 градусов, то есть для экипажей там более комфортные условия. Нет и высокогорья, так что проще приходится как людям, так и машинам.
Вопрос: В «Африка Эко Рэйс» ниже уровень конкуренции, чем на «Дакаре», но сложностей, вероятно, хватало. В чем они состояли?
Андрей Каргинов: Первое, с чем мы столкнулись - это специфические стиль написания роуд-буков. В Африке этим занимается Рене Метж, за спиной которого множество «Дакаров» как в роли гонщика, так и в качестве организатора. Например, неровности, которым в роуд-буке была предписана сложность 1, - а КАМАЗ такие обычно даже не замечает, их можно проходить на полной скорости, - в действительности могли иметь сложность 3. Много было непрописанных неровностей. Мы спрашивали, почему так - нам объяснили, что в роуд-буке организаторы прописывали только то, что не было видно визуально. На второй-третий день мы к этому, конечно, привыкли, но поначалу удивлялись.
С другой сложностью мы столкнулись в Мавритании, в первый день после отдыха, когда въехали в серьезные пески. Это очень сложное покрытие - там нет дюн, поверхность практически горизонтальная, но машина по вязкому песку идет очень тяжело. Хорошо, что мы ехали за внедорожниками, но съехав с их следа можно было легко завязнуть. С Сергеем Куприяновым один раз это и произошло - мы потом вытаскивали его машину, после чего продолжили движение рядом, стараясь не терять друг друга из виду. Управлять машиной в песках вообще непросто - скорость невелика, этапы получаются монотонными, но требуют огромной концентрации. Можно буквально на секунду отвлечься, чуть-чуть не добрать газа, и потерять в песках десятки минут.
Вопрос: Сложно сравнивать КАМАЗы, выступающие в Африке и в Америке, так как вы используете разные двигатели. Но подготовка команд различалась?
Андрей Каргинов: Если говорить об экипажах, то у нас нет тут какого-то разделения, мы все готовимся в одинаковых условиях. Что касается грузовиков, то в Африке выступают машины предыдущего поколения, с тутаевским двигателем - у него больший рабочий объем. Но отличий в шасси не так много - разве что у нас повыше центр тяжести, на последних моделях его сделали более низким. Это отчасти следствие специфики трасс - низкий центр тяжести позволяет лучше выступать на скоростных извилистых участках, характерных для Южной Америки.
Что касается трасс в Африке, там они не столь извилисты, так что машина с высоким центром тяжести чувствуют себя там достаточно комфортно. Подвеска на всех машинах одинаковая, плюс наш тутаевский мотор очень надежен, прост в ремонте и обслуживании - мы его практически довели до совершенства, и если бы не изменения в регламенте, продолжали бы использовать на «Дакарах».
Вопрос: Эдуард, каждый год перед «Дакаром» пилоты и руководители «КАМАЗ-мастер» говорят о растущей конкуренции, о множестве сильных соперников, включая MAN, Renault, Tatra Алеша Лопрайса и так далее. Однако на деле за победу борются только КАМАЗы и IVECO. Вот и в этом году пять первых мест заняли ваши грузовики и машины команды Жерара де Роя. Почему? Остальные еще не доросли до этого уровня?
Эдуард Николаев: Сложно сказать, потому что мы не знаем точно, что произошло у наших соперников. Да, действительно, мы видим, что поначалу многие соперники едут быстро, кажется, что все претендуют на подиум, но потом очень многие откатываются назад. В каких-то случаях мы знаем, в чем была причина, в каких-то нет.
Скажем, наши друзья из МАЗа столкнулись со сложностями из-за чешских двигателей Buggyra, которые мы тестировали на «капотнике». Технические проблемы были у Tatra, Liaz, пострадали из-за автоматических коробок MAN - в итоге ближе к финишу из соперников опять осталась только IVECO Жерара де Роя, с которым в свое время сражался еще наш руководитель Владимир Чагин, когда сам выступал в гонках.
Вопрос: Перед «Дакаром» Владимир Чагин говорил, что вы расстроились, узнав, что не сможете выступить в этой гонке на капотной версии машины. Это правда?
Эдуард Николаев: Да, это правда. Мы все закончили технические вузы, нам всем очень интересно работать с новой техникой. На наш экипаж в прошлом году была возложена миссия по испытаниям «капотника» в соревнованиях, мы участвовали на нем в «Шелковом пути». По ходу гонки стало ясно, что у машины есть и плюсы, и минусы, она оказалась очень быстра на бездорожье, что в каком-то смысле стало сюрпризом - мы как раз ожидали, что сильной стороной «капотника» станут скоростные извилистые трассы, как и у наших соперников. Однако с точки зрения компоновки наш капотный грузовик отличается, от той техники, что есть в распоряжении наших конкурентов.
Конечно, хотелось на нем участвовать в «Дакаре», но... Все, что не делается - все к лучшему. На «капотнике» стоит двигатель Buggyra, и с теми проблемами, что были у обладателей таких моторов на этом «Дакаре», могли столкнуться и мы. Но мы продолжаем работы с этой машиной, и в наших планах привезти ее на «Дакар». Сейчас же мы готовим «капотник» к ралли-рейду «Шелковый путь», на нем снова поедет наш экипаж. Но машина значительно переделана - в прошлом году мы увидели ряд недочетов, и они приведут у заметным изменениям, в том числе к перекомпоновке двигателя.
Также на «Шелковом пути» поедет новая машина бескапотной компоновки, с 13-литровым двигателем, в соответствии с правилами «Дакара», которые вступят в силу в 2019-м году. Экипаж для нее пока не определен. На самом деле, на следующем «Дакаре» мы еще можем использовать моторы Liebherr, рабочим объемом 16 литров, но после этого должны окончательно перейти на 13 литров. И чтобы хорошо к этому подготовиться, команда решила выпустить один из грузовиков с таким мотором заранее.
Вопрос: Андрей, у вас есть опыт выступлений как в южноамериканском «Дакаре», так и в африканской гонке, которая финиширует в Дакаре. Насколько отличается дух этих гонок? И насколько реально возвращение «Дакара» в Африку?
Андрей Каргинов: Ощущения, конечно, разные - в Южной Америке гораздо больше участников, организовано все на более высоком уровне. Так что эта гонка солиднее, престижнее, это серьезный бренд, который спортсмены и едут выигрывать. В Африке все попроще, меньше машин, все не так официально. С другой стороны, благодаря этому, если возникают какие-то вопросы, их всегда можно сразу решить, отношения совсем другие, все как одна большая, сплоченная семья.
Что касается возвращения, то даже за рулем, на спецучастке, такая мысль возникала - хотелось, чтобы те, кто участвует в «Дакаре», приехали сюда, в Африку, увидели, что это такое. Африканская гонка не легче и не сложнее южноамериканской - она другая. Я очень надеюсь, что однажды мы все, действительно, встретимся там, где рождался оригинальный «Дакар».
Вопрос: Дмитрий, расскажите, насколько важен вклад компании Total в успех команды?
Дмитрий Сотников: Мы начали плотно работать с Total в прошлом году, сотрудничество идет очень продуктивно. Компания даже предложила нам разработать новые масла, что-то из этого мы уже протестировали, но в любом случае, нам предложили интересные продукты. По ходу гонки никаких нареканий они не вызвали, моторы и коробки не перегревались, сейчас проводится подробный анализ силовых установок, участвовавших в «Дакаре», после которых можно будет судить, насколько масла оказались эффективными. В наших планах в ближайшем времени полностью перейти на продукцию Total.
