От друга Запада до врага Украины: неожиданные факты о Чуркине
Посол в ООН - это специфическая должность, отличающаяся от той, которую занимают послы в каких-то странах. Классический посол - это лоббист отношений своего государства с государством, в котором он аккредитован. Главной целью хорошего посла является сохранение мира между двумя государствами, чтоб торговля между ними росла, культурные и экономические связи укреплялись.
Даже [посол Германии в СССР Фридрих-Вернер фон дер] Шуленбург до июня 1941-го боролся за мир между СССР и своей Германией. И уже политическое руководство решает, с кем укреплять связи больше, с кем меньше, а с кем повоевать.
Посол в ООН - другая работа. Чуркин был спикером русской партии в мировом парламенте, если считать что ООН является тем самым мировым парламентом, в котором должны приниматься решения мирового значения.
Классические послы говорят не очень много, больше в частных обстоятельствах, посол в ООН - это, конечно, парламентарий, и в первую очередь оратор, и Чуркин был хорошим оратором - тут Россия потеряла уникального человека.
В 1990-е годы - революционные для МИДа - Виталию Чуркину было около сорока лет. Те, кто постарше, тогда старались побыстрее получить высокий ранг и уйти на пенсию, те, кто помоложе, уходили в частный сектор. Как сейчас в Америке бегут от Трампа, тогда бежали не столько от Ельцина, сколько в появившуюся частную экономику, где был огромный спрос на людей с опытом международной деятельности: в банках, в нефтяных компаниях. Для человека его возраста тогда это был серьезный выбор.
Чуркин сделал выбор в пользу дипломатической службы. Сейчас его воспринимают через призму украинского конфликта. Так вот надо напомнить, что Чуркин - дипломат ельцинского времени, времен сближения с Западом, заместитель министра иностранных дел демократической России.
Чуркин одинаково хорошо работал на демократическую Россию Бориса Ельцина и на Россию, которая впоследствии стала более авторитарной. И так же хорошо работал бы на Россию, которая решила бы восстановить свободы и отношения с Западом. В 1990-е он был одним из тех, кто наладил совершенно новый тип общения с журналистами - на английском языке, живьем, с прямыми ответами на вопросы: в советском МИДе ничего такого не было, одни официальные заявления и бумаги.
Его невозможно воспринимать как пешку диктатуры, Чуркин - не рекрут украинской войны, хотя за это время его многие привыкли воспринимать в этом качестве, когда он отстаивал российскую позицию по малазийскому «Боингу», Крыму и Донбассу.
Но нужно понимать, что он работал на площадке, где решение одной стороны вести себя в соответствии с идеалами человечности и гуманности, не врать и не манипулировать мнением международного сообщества не означает, что другие стороны поведут себя так же.
Как ответил однажды [пресс-секретарь президента РФ] Дмитрий Песков на вопрос о честности: «Дипломат не должен врать, но никто не может заставить его говорить всю правду». Я думаю, что Чуркин руководствовался именно этими представлениями. Но проблема в том, что не он один. Если мы хотим другого ООН, нам нужен другой мир. Сколько его обвиняли в защите российской позиции во время грузинской войны, но ведь она оказалась гораздо ближе к истине, чем тогда многим казалось. Это подтвердили и независимые международные расследования, и дипломатические депеши, попавшие на «Викиликс».
ООН сейчас - это место, где состязаются неидеальные люди, которые защищают далеко не идеальные позиции своих правительств, иногда одни больше правы, чем другие, но вот свои интересы там никто не ставит ниже всеобщих принципов. Мы потеряли человека, который хорошо умел защищать российскую позицию, убедительно выступал и умер, скорее всего, от состояния перманентного стресса. Последние годы работы состояли из бесконечной череды конфликтных ситуаций, к которым нужно было постоянно готовиться. По сути, Виталий Чуркин все время выступал в открытом судебном заседании, в котором он был и прокурором, и адвокатом, и судьей - в зависимости от темы обсуждения.
