"Валдайская дача Путина" как зеркало коррупции в России
Аренду Путиным недвижимости у Ковальчука можно заносить в учебники, считает глава Transparency International в РФ Илья Шуманов. В интервью DW он рассказал, почему президента РФ нельзя привлечь за это к ответственности.
Фильм ФБК о "валдайской даче Путина" - уже второе резонансное расследование команды оппозиционного политика Алексея Навального о коррупционных схемах в близком окружении президента РФ. Есть ли в российском законодательстве инструменты для привлечения главы государства к ответственности в связи с конфликтом интересов и почему аренду Путиным недвижимости у своего друга Юрия Ковальчука можно заносить в учебники, рассказал в интервью DW гендиректор Transparency International в России Илья Шуманов.
Deutsche Welle: Илья Вячеславович, как бы вы оценили последнее расследование ФБК и те коррупционные схемы, о которых в нем говорится?
Илья Шуманов: В последнее время Фонд борьбы с коррупцией делает героями своих расследований людей, связанных с Владимиром Путиным.
Видимо, это обосновано информационной повесткой и более агрессивной риторикой в связи с уголовным делом и преследованием Алексея Навального. Очевидно, что планка, которую поставил перед собой ФБК, подразумевает (новые и новые. - Ред.) расследования в отношении близкого окружения Владимира Путина. Потому что иначе это смотрится более блекло (по сравнению с предыдущимрасследованием про "дворец Путина" в Геленджике. - Ред.) и не вызывает такого резонанса.
Сама история, которую рассказал ФБК, как мне кажется, интересна для обывателя именно потому, что резиденция на Валдае хорошо знакома россиянам. Путин регулярно туда ездит, регулярно там отдыхает, устраивает какие-то приемы и так далее. Очевидно, в связи с этим у обывателя сформировалось ощущение, что эта резиденция - государственная.
Безусловно, интерес к расследованию ФБК подогревает и тот факт, что владельцем резиденции является компания, принадлежащая Юрию Ковальчуку, - давнему другу Владимира Владимировича Путина. Путин сам называл его своим другом. Ковальчук связан с президентом РФ через кооператив "Озеро" и банк "Россия", и, разумеется, происхождение денег господина Ковальчука понятно, как и то, каким бизнесом он занимается.
Но в истории про резиденцию на Валдае важно, в первую очередь, не то, что это Ковальчук и Путин, а то, что она красиво, иллюстративно демонстрирует саму систему, сложившуюся в России, а именно - кроникапитализм, то есть "капитализм для друзей". Источник богатства господина Ковальчука - это доступ к президенту и его ресурсам, и формат получения денег от главы государства за предоставление ему имущества в аренду - это пример, который, наверное, можно заносить в учебники по антикоррупции, когда мы говорим о явлении под названием "капитализм для друзей".
- В западных странах информация о том, что резиденция президента является собственностью его друга, который получает большие деньги от сдачи ее в аренду, стала бы предметом тщательного разбирательства.
- Разумеется. С юридической точки зрения, это достаточно очевидно. Формат конфликта интересов подразумевает принятие решений в отношении друзей, а это является коррупционным правонарушением или коррупционным проступком. Мне кажется, что в истории с резиденцией Путина на Валдае даже по российскому законодательству можно усматривать какие-то юридические моменты, связанные с квалификацией правонарушений. Но, конечно, никаких дальнейших действий по этой истории не будет в силу того, что в России на текущий момент не существует инструментов по привлечению к ответственности президента за конфликт интересов как таковой. Никакого парламентского расследования, никакого дальнейшего хода эта история не получит.
- В расследовании ФБК сказано, что с 2009 года нет никаких открытых данных о тендерах, касающихся объектов на названной территории. Это не выглядит странным, учитывая, что речь идет о резиденции президента?
- Дело в том, что у нас в законодательстве предусмотрены ограничения и изъятия как раз для ситуаций, касающихся государственной тайны. К этой категории можно отнести и сведения о президенте, его месте пребывания, отдыхе и тому подобные. Резиденция на Валдае - это только один из примеров. Мы видели аналогичные истории об объектах, которые находятся в Крыму, Геленджике и так далее. Ни для расследователей, ни для юристов эти ограничения не являются новинкой.
- От некоторых россиян можно услышать мнение о том, что президенту должно быть многое позволено, поскольку он управляет большой страной. Вы считаете, это нормально, когда глава государства имеет собственные грязелечебницу, казино и массажную комнату?
- Наверное, это вопрос не ко мне как руководителю антикоррупционной организации, а к жителям России. Готовы ли они оплачивать подобные расходы президента? Мне кажется, что если мы говорим о таком явлении как государственная собственность, то такие объекты могут быть, но они не обязательно должны быть связаны с первым или вторым лицом. Скорее, они могут быть предоставлены государственным служащим как категории лиц. В этом ничего страшного нет.
Другое дело, когда мы видим, что это - объект недвижимости и целый комплекс, который принадлежит другу президента. Ведь мы понимаем, что это - частная собственность, частный актив, который мы оплачиваем из собственного кармана. Тут возникает вопрос о целесообразности таких расходов. Сейчас у нас существуют дыры в бюджете, недофинансированные строки, последствия коронавируса, загибающийся малый и средний бизнес, который требует финансовых вливаний и поддержки. В такой ситуации, мне кажется, количество подобных резиденций могло бы быть сокращено до минимума.
- Вернемся к самой схеме, при которой земля под резиденцию президента берется в аренду у его друга. Насколько она распространена в России?
- Мне кажется, на уровне губернатора или главы районной администрации эта схема была бы выявлена и получила бы соответствующую квалификацию с точки зрения нарушений. Возможно, правохранители могли бы дать этому делу ход в силу очевидности выгоды, которую получает должностное лицо. Однако президент России имеет особый статус, который подразумевает наличие иммунитета от уголовного преследования. Что касается ситуации конфликта интересов, то, насколько я понимаю, в отношении первого лица в РФ она не урегулирована, соответствующей процедуры просто нет.
- По недавно принятому закону получается, что Владимир Путин даже после своего ухода с поста президента не может стать фигурантом уголовного дела.
- Вопрос об уголовном деле здесь даже не стоит. Потому что ни этическое правонарушение, ни неурегулированный конфликт интересов как коррупционный проступок не подразумевают в российском законодательстве уголовного преследования.
